Спомени за бате Крум от Миша Папуш

[Ани]

Спомени за бате Крум от Миша Папуш

Всичко започна с това, че аз доведох моя български приятел Леон Москона в Лабораторията по биоинформация - една група, която се занимаваше с автотренинг и някои практики по Гурджиев. После, след като си отиде в София за ваканцията, Леон се върна и ни разказа, че там са го запознали с последователи на учението на Учителя Беинса Дуно. Леон бе донесъл няколко книги от Учителя и сборник с песни, които ние веднага започнахме да разучаваме. Мисля, че това стана през 1973 г.

Следващата година в Лабораторията по биоинформация аз четях лекции по Гурджиев и постепенно вплитах в тях разкази за учението на Учителя. Около тези лекции и разкази се образува малка група хора, които се заинтересуваха от Учението.

През пролетта започнахме да играем Паневритмия. Предполагайки, че трябва да започнем на 22 март, както в България, в този ден ние излязохме от града (на станция Мичуринец, близо до известния Переделкин) и като отъпкахме пътечка в дълбокия сняг, сложихме в центъра на кръга магнетофон „Романтик“ - и криво-ляво затанцувахме (до този момент Леон в една зала вече ни беше показвал упражненията). Практикуването на Паневритмията не мина без инциденти. Първо някой открадна лентата с музиката, така че се наложи Роза да записва на магнетофон всичко наново - добре че имахме късмет с една цигуларка. Друг път се явиха проблеми с „органите“, но после се изясни, че те не са се интересували от нас, а са гонели някакви други...

Групата около нас продължаваше да се занимава и с други практики. Спомням си, че през тази година у нас бяха популярни медитациите по годишния цикъл на Смирнов („Когато слънцето върви на север“ - в духа на М. Колинз). Но мнозина почнаха да разучават песните на Учителя, мнозина научиха български и почнаха да четат беседите на Учителя.

През лятото на 1975 г. пристигна бате Крум. Той ни разказваше за учението на Учителя, за астрологията на Ръдиар, за психологията на Юнг. После узнахме, че той е дипломиран психолог, въпреки че му се налагаше да си изкарва прехраната като мозайкаджия. Обаче основната цел на идването му тука, както той сам ни каза, била да ни качи в планините. По картата на Кавказ „по интуиция“ той посочи мястото, където да отидем: река Зеленчук, планината София в Кавказ. Натам и тръгнахме. Пътуването бе сложно: бяхме шарена компания, включително едни войнствени момчета православни, разни начинаещи йоги и пр. Въпреки това бате Крум намираше начини да умиротворява всички спорове и конфликти, така че накрая всички оставаха доволни.

Технически обаче не беше лесно. Например с нас бе дошла една жена с болен крак - Нина Аветисовна, наложи се да я качваме на кон. На коне натоварихме и основната част от продуктите, въпреки че за хляб и мляко слизахме до една ферма (тогава тая ферма на река Софийка още работеше). Направихме лагер до едно ручейче, приток на Софийка, до горния край на гората (по-късно идвах тук неведнъж).

Бате Крум разпредели дежурствата, палехме огньове, дърва в гората, колкото щеш. Лагерът се намираше в котловинка, така че сутрин слънцето излизаше доста късно. Затова по-силните сред нас гледахме да се изкачваме за изгрев колкото може по-нависоко в планината. Често ходехме на екскурзии по езерата - обикновено до най-долното (не зная дали някой ги е обходил всичките). После, когато видях в България Маричините езера, се удивих колко по-див и суров е Кавказ в сравнение с Рила. Тук се катерехме почти без пътеки.

В лагера бате Крум постоянно разговаряше с нас, понякога четяхме беседи от Учителя, превеждайки ги на руски направо от книгата, пеехме песни, играехме Паневритмия.

Доколкото си спомням, Крум повече не е идвал в Русия. По-късно сме се срещали с него неведнъж в България - най-често на любимото му място в планината около Ястребец. Днес дотам върви лифт от Боровец, но тогава още го нямаше и ние се качвахме пеш до едни поляни вдясно, доста преди хижа „Мусала“. Там, между клековете, близо до едно ручейче, имаше няколко палатки. Крум беше в една от тях.

Но за това е по-добре да разкажат българските братя, които са прекарвали там.

Миша Папуш

* * *

Воспоминания о бате Круме

Все началось с того, что я привел своего болгарского друга, Леона Москона, в Лабораторию биоинформации, в группу, которая занималась аутотренингом и некоторыми практиками по Гурджиеву. После этого, съездив на каникулы к себе в Софию, Леон приехал и рассказал, что там его познакомили с последователями учения Учителя Беинса Дуно. Леон привез тогда несколько книг Учителя и сборник песен, которые мы сразу же начали разучивать. Это был, наверное, 1973 год.

На следующий год я в Лаборатории биоинформации читал лекции по Гурджиеву и постепенно вплетал в эти лекции рассказь: об учении Учителя. Вокруг этих лекций и рассказов сложилась небольшая группа людей, заинтересовавшихся Учением. Весной мы начали выполнять Паневритмию. Полагая, что нам следует, как и в Болгарии, начинатъ 23 марта, мы в этот день выехали за город (станция Мичуринец, недалеко от известното Переделкина) и, протаптывая дорожку в глубоком снегу, положив в центр круга магнитофон „романтик“, танцевали, как могли. (До того Леон в каком-то зале некоторым из нас уже показывал движения). Практика Паневритмии проходила не без осложнений. Сначала кто-то украл пленку с музыкой, так что Розе с по счастью нашедшейся скрипачкой пришлось записывать на магнитофон все заново. Позже возникли неприятности с „органами“ которые, впрочем, как позже выяснилось, интересовались не нами, мы попались „в компанию.“

Группа, сложившаяся вокруг нас, занималась разными практиками. Помню, в течение года проходили у нас медитации на годичннй цикл Смирнова („Когда солнце движется на север“, по следам М. Коллинз). Много занимались разучиванием песен Учителя, многие выучили болгарский язык и читали Беседы Учителя.

В 1975 году летом приехал бате Крум. Он рассказывал нам об учении Учителя, об астрологии по Редиеру, о психологии Юнга (позже мы узнали, что он - дипломированный психолог, хотя был вннужден зарабатывать на хлеб выкладыванием мозаики). Однако основной целью его приезда, как он сказал нам, было - отвести нас в горы. По карте Кавказа, „по интуиции“, было найдено место, куда мы пойдем: река Зеленчук, гора София. Туда мы, в конце концов, и напраовились. Поездка была сложной: собралось много разного народа, в том числе воинственно настроенные православные ребята, начинающие йоги и др. Тем не менее бате Крум ухитрялся разрешать все споры и конфликты миром, и в конце концов все остались довольны. Технически тоже все было непросто, в частности, с нами была женщина, Нина Аветисовна, с больной ногой, которую поднимали наверх на лошади. На лошадях завозили и основную часть продуктов, хотя за хлебом и молоком мы ходили вниз, на ферму (тогда ферма на Софийке еще была обитаема). Стояли мы лагерем на ручейке, притоке Софийки, на верхней грани леса (позже я не раз бывал в этих местах). Бате Крум распределил дежурства, жгли костры, благо дрова в лесу были в достаточном количестве. Лагерь располагался в небольшой котловинке, так что солнце с утра приходило туда довольно поздно, поэтому наиболее сильные ребята старались подняться на восход повыше в горы. Иногда ходили экскурсиями на озера (насколько помню, на нижнее озеро, не знаю, доходил ли кто-нибудь до верхних озер). Позже, когда я поехал в Болгарию на Марийчины озера, я удивлялся, насколько горы Кавказа гораздо более «дикие» и суровые. Мы легко лазали по ним, часто без тропинок. В лагере бате Крум постоянно проводил беседы, иногда читали Беседы Учителя, переводя на русский „с листа“, пели песни, играли Паневритмию.

Насколько я помню, это был единственный приезд бате Крума в Россию. Позже мы не раз встречались с ним в Болгарии, чаще всего на его любимом месте в горах, в районе Ястребца. Сейчас туда ходит фуникулер из Боровца, которого тогда не было, мы поднимались пешком и сворачивали в сторону, немного не доходя до хижи под Мусалой. В зарослях клека, недалеко от ручья, стояло несколько палаток, Крум жил в одной из них. Но об этом, наверное, лучше расскажут болгарские братъя, которнм там бывали.

Миша Папуш